Лишь только пробивала четверть седьмого, как Семен Семенович находил ногами свои коричневые тапки, брал в руки свежий номер МК и отправлялся в туалет. Там он непременно разглядывал висящий на стене немецкий календарик, затем притворял за собою дверь и, сняв штаны, усаживался на унитаз, деловито просматривая рубрику "Наш Спорт". В совершенной неподвижности он проводил ровно полтора часа, и лишь время от времени, из-под нависших усов, доносилось невнятное бурчание.

Привычка вторглась в его жизнь с студенческой скамьи, и с тех пор, несмотря на ныне преклонный возраст Семена Семеновича, он ни разу ей не изменил.

А потому, в ноябрьский вечер 99-го года, лишь только стрелка приблизилась к заповедному времени, Семен Семенович, вздохнув и погасив телевизор, направился с газетой к туалету. На мгновение он остановился перед немецким календариком (наметанным взглядом отмечая, не случилось ли за годы каких изменений), затем захлопнул дверь и уселся на свой безупречно белый унитаз. Едва он готовился открыть газету на своем излюбленном разделе, как лицо Семен Семеновича приобрело озабоченный вид, и он схватился за живот.

Сквозь пальцы Семен Семеновича, проделывая отверстия в его любимой домашней майке, собственной персоной пробирались самые что ни на есть настоящие кишки Семена Семеновича. Они тянули безглазые мордочки в сторону зажженного света, извивались и старались всячески покинуть место своего заточения - оно же брюхо удивленного Семена Семеновича.

Кишки решили поздороваться:

- Здравствуйте.

Семен Семенович оторопело смотрел на светлорозовую массу и только через минуту, приоткрывая рот, слегка кивнул.

- Все газетки почитываем? - вопрос был задан скорее от недостатка темы разговора, нежели из особого интереса в этой подробности.

К великому разочарованию кишок, прозвучавшая фраза ввергла Семена Семеновича в окончательный и бесповоротный ступор, так что не теряя времени, кишки продолжили высвобождаться от домашней майки, попутно кидаясь в лицо человеку повизгивающими фразами:

- Короче, извольте кланяться! Да здравствует свобода! Может, кто-нибудь объявит такое поведение аморальным, но пусть сначала вот так попарится!... И в тебя, и из тебя, а тебе - ничего! Ничего! Демократия же, говорите! Де-мо-кра-ти-я!!! Пора отдаться самоопределению! Реализовать мечты!А посему,... прощайте!

Последняя часть колышущейся массы оторвалась от чрева и, неумело качнувшись, плюхнулась в дыру канализации.

А Семен Веменович все также бездыханно и неподвижно сидел на своем унитазе.